Кораль. Чукотская быль - Валерий Худяков

– Теперь немного присолим, и слегка приперчим, – приговаривал Иван, заметно глотая слюни, – ты поставь чайник, пока печка топится.

Славин не успел спросить о наличии воды, как Иван, перехватив его вопросительный взгляд, показал на дверь, – вода в бочке, в коридоре, другой не бывает, только привозная, привыкай, Сережа.

В общем коридоре стояли металлические бочки, окрашенные снаружи и внутри зеленой масляной краской и наполненные чистой питьевой водой. Коридор не отапливался, однако кое-какое тепло из квартир сюда поступало, поэтому бочки насквозь не промерзали, а только поверхность воды покрывалась тонким льдом. На гвозде висели черпак для забора воды и короткий ломик для «взламывания» ледяного панциря. Славин наполнил чайник, поставил его на плиту.

– Ну, давай, Серега, отметим наше знакомство, да твой приезд. Новую жизнь начинаешь, поверь мне, – Иван принес из комнаты бутылку водки, – держу в доме ЭНЗЭ, чтобы не бегать лишний раз в Угольки. А без водки-то как?

Иван снял с плиты сковороду с картошкой, опрокинул на нее миску с разогретой тушенкой и оставил в таком виде на столе, нарезал хлеб, налили водки.

– С приездом тебя, Сергей, молодец, что решил на Север податься, Север – это другая жизнь, только учти, здесь надо быть обязательным и открытым, и тебя полюбят. Закуси сразу рыбой, оценишь.

– Спасибо, Ваня.

Сергей выпил, осторожно взял в рот белый кусочек рыбы, посмотрел на Ивана, – я даже не представлял себе, что может быть так вкусно, – попробовал еще кусочек, – фантастика, тает во рту. Как, говоришь, рыба называется?

– Чир, а вот есть еще вкуснее – это нельма. У нас в Анадыре нельма мелкая, на полтора-два килограмма, не такая, как в Лене, по сорок килограмм, или в Колыме, но вкуснее в таком виде здесь рыбы нет, это точно. Якуты называют это блюдо из Ленской нельмы – «ХЕ», они туда еще мелко нарезанный лук примешивают, вкусно получается. Лука у меня нет. Ты ешь, Серега, да за картошку с тушенкой принимайся, наверно от самой Москвы ничего не ел-то.

Сергей посмотрел на часы, было уже шесть часов вечера местного времени, а это значит, что последний раз он ел более суток тому назад, еще вчера в самолете, перед посадкой в Хатанге.

Мужики плотно поужинали, за чаем поговорили.

– Сереж, я схожу в дизельную, там сейчас новая смена заступает, надо посмотреть. Женщины дежурят, с техникой не очень, нужен глаз да глаз.

Иван вернулся через пятнадцать минут, Сергей лежал во всей одежде на своей кровати и крепко спал. Под впечатлением новых обстоятельств он забыл, что не спал уже около двух суток.

Проснулся Сергей только в одиннадцать следующего дня. На теплой плите он нашел теплую еще картошку с тушенкой и теплый, крепко заваренный чай.

– Позаботился, – с благодарностью подумал Сергей. Он с удовольствием позавтракал. – Надо бы осмотреться, – Сергей оделся в выданную Лукичом униформу, оказалось вполне подходяще, и вышел на улицу.

Снег скрипел под новыми валенками, ярко, даже ослепляюще, светило низко висящее над дальними сопками солнце, слабый ветерок слегка обжигал морозом лицо и уши. «Да уж, в кепке здесь действительно не походишь», – вспомнились наставления Лукича.

Сергей накинул капюшон и из-под него стал осматривать ближайшие окрестности.

Он увидел три обшитых рубероидом баракообразных дома, каждый с четырьмя отдельными входами, над крышами которых дымилось несколько печных труб. Между двумя жилыми домами возвышалось небольшое строение, две входные двери которого были расположены на втором этаже, и к ним вел лестничный марш примерно в двенадцать ступеней.

По специфическому звуку работающих механизмов и ощетинившейся куче деревянных обрезков Сергей определил здание пилорамы. Немного поодаль монотонно ворчащими выхлопными трубами выделялась дизельная электростанция, а за ней строение с высокой печной трубой, по-видимому, баня.

Сергей направился к дизельной, зашел внутрь. В чистом, светлом, но очень тесном помещении работали два дизеля, и шум был такой, что когда подошедший к нему вплотную Иван стал что-то объяснять, Сергей не понял ничего. Вышли на улицу.

– Ну, что, осмотрелся? – спросил Иван, снимая наушники, – сейчас я журнал заполню и приду домой, мне в Угольки надо часам к трем, не сходишь со мной?

– С удовольствием. Слушай, Иван, там между домов строение такое, я вообще-то догадываюсь, что это такое, но почему так высоко-то?

– Правильно понял, это наш сортир, «Ж» и «М», а почему высокий, так кто ж в мерзлоте копает ямы-то – летом все зальет, поэтому здесь, да и на Колыме, ставят бетонные кольца двухметрового диаметра, обычно по два, и на эту высоту поднимают все остальное. Получается выгребная камера, только никто не выгребает, а просто при наполнении закрывают бетонной крышкой, и рядом ставят другие. Я ни разу не видел, чтобы закрывали, обычно хватает. Ладно, Сереж, иди, чайку поставь, я сейчас закончу и приду.

Иван пришел через полчаса, он заметно торопился. Наскоро перекусили. Оказалось, у Ивана были заказаны переговоры с женой на три часа, время поджимало.

Они шли по тропе, отмеченной стоящими бочками и вставленными в их горловины деревянными вешками. По пути Иван показал издали Сергею дальние окрестности – город Анадырь на высоком берегу одноименного лимана, поселок Угольные Копи, растянувшийся километра на четыре вдоль дороги на поселок Шахтерский, мыс Обсервации с большими белыми цистернами нефтебазы. За Угольками – аэропорт со своей инфраструктурой, за аэропортом – секретный военный поселок Гудым, который иногда даже упоминается в радиопередачах «голоса Америки». Сергей узнал, что кирпичный завод здесь когда-то действительно был, в бараках жили работники этого завода. Было только два барака, третий восьмиквартирный дом недавно построили геологи. Иван лично отстраивал квартиру, в которой они живут, в расчете, что скоро приедет его семья.

Почта в Угольках располагалась в специально построенном каменном здании, на крыше которого торчало множество разного рода антенн, и во все стороны расходились провода.

Иван показал дежурной квитанцию, и вскоре его вызвали во вторую кабину.

Связь, видимо, была не очень, потому как Иван говорил громко и как-то обеспокоенно, и Сергей понял, что говорил он не с женой.

Сергей в Москву своим звонить не стал, там в это время все спали и будить было ни к чему, – напугаешь еще, – подумал он.

– Ну, что, Иван, как дела, что-то случилось? – осторожно начал разговор Сергей.

– Жена не пришла на переговоры, Танюшка говорит, мама заболела, да чтобы денег прислал на дорогу. Хотя уже два раза посылал, то одно ей купить надо, то другое. Ладно, завтра сниму с книжки рублей пятьсот, да отправлю.

Пока было светло, Иван успел показать Сергею некоторые достопримечательности Угольков: центральный магазин «Север», дом культуры «Шахтер», ресторан «Чукотка». А вообще-то по сторонам главной улицы Сергей не увидел ни одного внешне приличного здания, одни какие-то халупы, обитые рубероидом, рейками и соединенные между собой деревянным коробом теплотрассы, поскольку все эти дома отапливались от центральной котельной шахты.

Угольки делились примерно поровну на поселок шахты Анадырская и так называемую «пехоту», где располагались воинские части со своим жилым фондом для офицеров и казармами для личного состава.

– Мы в пехоте у солдат тушенку по дешевке берем, ящик пятьдесят банок за двадцатку, прапорщики сами к нам на кирпичики приносят.

На обратном пути мужики зашли в продовольственный магазин, Иван купил хлеба и краковской колбасы – остальное все дома есть. Сергей тем временем внимательно осмотрел витрины и был приятно удивлен ассортиментом. Разница с магазинами Москвы была лишь в том, что кроме столичных, здесь были и некоторые другие продукты, как например, нерка и кета в свежемороженом, соленом и копченом видах, оленина. И все по ценам значительно ниже московских. Не говоря уже об изобилии консервов, разного рода концентратов и сухофруктов.

– Сереж, давай зайдем в промтоварный, – выйдя на улицу, предложил Иван, – купим тебе шапку, она стоит-то рублей двадцать, в кепке как-то не так среди зимы.

– Да мне уж Лукич объяснил, пошли.

В промтоварном магазине Сергей легко подобрал себе шапку из кролика и здесь же спрятал в карман свой московский головной убор. «Ну вот, совсем другое дело». В магазине Сергей обратил внимание на наличие в продаже детских цигейковых шубок.

– Надо бы на осень Машке купить, – подумал Сергей, – или уж когда приедут, пусть Лена решит.

Возвращались другой дорогой, шли не торопясь, Иван решил показать Сергею более короткий путь на кирпичики от конторы геологоразведки. По дороге он рассказал Сергею, что город Анадырь расположен отсюда на противоположном берегу лимана, что ширина лимана семь километров. И что от восьмого причала зимой по льду лимана прокладывается зимник, по нему возят уголь, разные грузы и регулярно от аэропорта до Анадыря ходит рейсовый автобус, но только до середины мая, потом зимник закрывается, дальше вертолетное сообщение, а летом – катер.